Обычно, обсуждая истинность философских высказываний, смешивают несколько проблем:
(1) проблему формальной истинности философского высказывания вне ее оценки кем-либо – истинность в системе автор-высказывание;
(2) проблему индивидуальной оценки философского высказывания – истинности в системе читатель-высказывание;
(3) проблему социальной значимости философского высказывания или философской теории – в системе социум-теория.
(1) Философское высказывание как высказывание об индивидуальном миро-воззрении (мышлении, Понимании) абсолютно истинно, как, скажем, любые высказывания человека о своих ощущениях. Станете ли вы оспаривать истинность фраз «я хочу есть» или «у меня болит голова»? Аналогично бессмысленно опровергать тезисы «я вижу исключительную рациональность мира» или «я понимаю рациональность лишь как один из моментов нашего сознания». Для точности философские высказывания всегда следует приводить к виду «я думаю, что...». Если высказывание не приводится к форме «я думаю...», то это высказывание не философское. Так вот, любое высказывание о своем мышлении в указанной форме безусловно истинно как соответствующее предмету высказывания (мысли). Конечно, споры на философские темы были и будут, но их следует трактовать не как выяснение истинности того или иного философского высказывания – понятно, что, когда я констатирую наличие у меня некой мысли бессмысленно доказывать мне, что таковой у меня нет. Философские споры имеют только одно значение: выявление границ существующих типовых миро-воззрений, философских концепций и направлений и более тонкое позиционирование спорящих в пределах тех или иных границ.
(2) Индивидуальная оценка истинности философского высказывания читателем также формальна: она делается по принципу, вписывается или не вписывается высказывание в его мировоззрение. Интересно, что тут совершенно неважно, какой смысл вкладывал в высказывание автор – главное, чтобы в голове у читателя нашлось собственное понятие, к которому можно было пристыковать читаемое высказывание. В результате получается заключение об истинности высказывания, которое, как и в случае с автором, не значит ничего, кроме как совпадение высказывания с неким мыслимым конструктом в голове, то есть говорит лишь о личностной ценности это высказывания.
(3) Проблема социальной значимости философского высказывания решается просто – статистически: чем больше читателей признало его истинность, тем оно социально значимее. Можно, конечно, говорить о некой «объективной» (статистически объективной) социальной истинности философского высказывания, но, думаю, это будет некорректно по отношению к тем, кто не посчитал высказывание истинным. А таковые будут всегда вследствие безусловной ограниченности философских систем, множественности мировоззрений.