Опровергает ли тезис «не было, нет и не может быть единственно верной философской системы» сам себя?
Формально предложенный тезис не является логической системой, более того, он вообще не является философским. С одной стороны, этот тезис является констатацией эмпирического (исторического) факта, с другой – он исходит из понимания места и статуса формально-логических систем (любых и, тем более, философских): они всегда конечны, ограничены выбором аксиоматических начал и поэтому отражают/описывают лишь некоторый локальный фрагмент бытия. Особенно обратите внимание на констатацию локальности: если в науке локальность предмета есть непременное требование теории, и поэтому мы успешно используем формальные системы в точных науках, то предмет философии (философских систем) принципиально нелокален, а, следовательно, в философии неадекватность теории и предмета подразумевается изначально.
Как видно, здесь нет никакого противоречия: мой нефилософский тезис о формальных системах определяет статус любой философской системы, не затрагивая себя, он является мета-тезисом относительно как философской, так и любой другой формальной системы.
Можно обсудить и неформальный момент проблемы. К философским системам – чужим и особенно своим – мы должны относиться лишь как к форме, способу частичной фиксации философского понимания. То есть, строя свою систему, я, с одной стороны, пытаюсь выразить свое (как мне кажется, новое) понимание некоторых философских проблем – и в этом положительное значение и смысл любых текстов, но с другой стороны, я понимаю, что мое изложение, мои построения не могут претендовать на полное изложение моего понимания и уж подавно на нечто, что можно было бы назвать «единственно верным». С этой позиции следует относиться и к чужим философским текстам: нужно пытаться найти в них новое для себя содержание, безусловно понимая, что ни одна формальная система не может дать ответы на все вопросы. Это следует понимать не как отрицание значимости философских текстов, а как признание ограниченности и этапности любых философских систем с одновременным утверждением их познавательной ценности.
Принятие или непринятие моего тезиса делит философствующих на два лагеря. Несогласные с ним должны мыслить (и мыслят) так: у того-то и того-то полная фигня, да вообще у всех, кроме одного, в качестве которого выступает у одних Платон, у других Гегель, хотя чаще в роли единственного предлагают себя любимого. А согласные с ним говорят: максимальное понимание философии, максимальное понимании Мира во всем его многообразии возможно только при принятии максимального количества точек зрения, изложенных во всевозможных философских системах, и максимум, что могу сделать лично я – это попытаться зафиксировать свое понимание в еще одном ограниченном тексте, который может занять свое место среди имеющегося разнообразия.